Борис Дубровский: Мне свойственно делегировать полномочия

Почти два месяца назад Борис Дубровский возглавил Челябинскую область. Пока – в статусе исполняющего обязанности, выборы губернатора региона состоятся 14 сентября. Тем не менее он с головой погрузился в изучение проблем Южного Урала и выстраивание собственной системы управления. Впервые в статусе губернатора Борис Дубровский встретился с главным редактором РИА «ФедералПресс» Иваном Ереминым и подробно рассказал о том, какие задачи ставит перед собой на этом посту, как намерен развивать экономику региона и почему поддерживает реформу местного самоуправления.

Борис Александрович, вы более двух месяцев занимаете пост губернатора Челябинской области. Могли бы обозначить ключевые задачи, которые вы ставили перед собой, когда пришли на этот пост, и рассказать о первых результатах работы?

Ключевая задача для меня лично заключалась в том, чтобы разобраться – что такое быть губернатором, поскольку работа новая. Кроме того, надо было очень аккуратно, допуская минимальное количество ошибок, сформировать команду. И досконально понять, что из себя представляет Челябинская область. Не могу сказать, что по всем этим вопросам есть конкретные ответы, некоторые нюансы я еще изучаю. Но могу сказать, что навыки управления областью я приобрел. Отмечу, что я доволен своей командой – она меня устраивает.

То есть команда на сегодняшний день сформирована, и в ближайшее время ожидать новых кадровых решений в правительстве и администрации губернатора не стоит? Вообще для вас актуален вопрос создания «кадрового резерва»?

Да, мы работаем в сформированном составе, но при условии, что эти люди сами не изъявят желание поменять место службы. На текущий момент все сотрудники меня устраивают – прежде всего с профессиональной точки зрения. А что касается кадрового резерва – это как в любой работе. Надо иметь кадровый резерв, подготовленных людей. Я пока изучил верхний управленческий состав, с которым реально взаимодействую, встречаюсь, даю поручения, имею обратную связь. В дальнейшем буду внимательно следить за кадровой политикой в регионе. Соответствующий резерв должен быть не только у губернатора, но и у каждого министра.

Все заметили, что для вас дисциплина и пунктуальность являются важными качествами в работе. Изменился ли как то стиль работы аппарата губернатора, какие новые порядки появились?

Я не знаю, какой порядок был до меня. Поэтому лучше, наверное, об этом спросить моих коллег. Надеюсь, что люди работают так же, как раньше. А то, что равняются на график губернатора – это правильно. Иначе о командной работе говорить нельзя.

Последние два месяца вы активно встречаетесь с представителями различных профессиональных сообществ, социальных групп, выезжаете в муниципалитеты. Понятно, что это – элемент знакомства с регионом. Но многие политологи уже высказывают мысль, что встречи с населением могут стать элементом управленческого стиля губернатора.

Наверное, это так. Непосредственные контакты – очень серьезный ресурс для того, чтобы эффективно работать на должности губернатора. Без обратной связи с гражданским обществом, общественными структурами невозможно принимать адекватные управленческие решения. Поэтому я нарабатываю соответствующую практику, стараюсь понять, что лично могу сделать в той или иной конкретной ситуации. Даже при дефиците времени мне бы хотелось иметь объективные источники информации. Поэтому такие непосредственные встречи очень полезны – они, как правило, ведут к принятию конкретных решений в минимальные сроки. Кроме того, для любого человека очень важно, если его внимательно выслушают.

Из своего опыта могу сказать, что такие встречи общественность ценит очень высоко. И сегодня в области, я знаю, многие оценили такое внимание и, более того, воодушевлены.

Я обязательно буду считаться с мнением общественности. Меня удивляло, когда руководитель что-то делает (или пытается делать), считая, что он все знает лучше других. Все знать невозможно, поэтому очень важно и полезно использовать в работе компетенцию других людей. Хотя выводы на основе полученной информации я буду делать сам. Ну а если есть воодушевленные, как вы сказали, то я очень рад. Хочу подчеркнуть, с что моей стороны это не какая-то игра с учетом текущего момента, не желание кому-то понравиться, а четкая позиция. Поверьте, я от подобных встреч многое приобретаю в смысле опыта, новых знаний, общего понимания ситуации. Наверное, я отчасти действую как «информационный вампир», но это идет всем на пользу. Невозможно, находясь в информационном вакууме, принимать здравые решения. Более того, есть даже риск, что тобой начнут манипулировать.

Ваш опыт в бизнесе помогает в нынешней работе, он вообще применим на госслужбе?

Конечно, помогает, и отчасти он даже применим. Моя трудовая история связана с руководством большими коллективами. Бизнес, например, предполагает умение вести переговоры, анализировать, думать быстро. Эти навыки очень полезны. Конечно, сейчас передо мной как губернатором стоят специфические задачи. В бизнесе человек зачастую рассматривается примитивно – как ресурс, а для государственного чиновника человек – цель и средство.

Два месяца работы – период небольшой, но как бы вы охарактеризовали состояние экономики Челябинской области? И какие последствия нынешней ситуации в мировой и отечественной экономике ждут промышленный регион? Произойдет ли диверсификация производства, смещение вектора в сторону развития малого и среднего бизнеса, развития высокотехнологического производства?

Челябинскую область неслучайно называют сердцем России. Мы промышленный регион – это и хорошо, и создает определенные проблемы. Хорошо, поскольку у нас исторически сосредоточена колоссальная экономическая база, которой мы пользуемся, при этом мы реализуем новые масштабные проекты. Но когда я смотрю на то, что было сделано во время первых пятилеток и оцениваю масштаб, например, та же Магнитка (Магнитогорский металлургический комбинат, – прим. ред.), то понимаю – уровень таких проектов должен быть государственным. Ничего другого, к сожалению, не придумали. Заложенный базис, полученный по наследству, огромный плюс, он позволяет нам быть устойчивыми. Но в то же время это и минус, поскольку реально мировая экономика все-таки предъявляет нам новые требования, к которым мы порой не вполне готовы. Очевидно, что металлургическая ориентация Челябинской области предопределяет ее экономическую основу. А металлургия сейчас находится в тяжелом состоянии. Достаточно сказать, что у нас сейчас около 20 процентов избыточных мощностей – это серьезная проблема, которую мы испытываем с начала кризиса. Благо, что на наших крупнейших предприятиях в период развития и «жирного» экономического времени благодаря ответственной позиции собственников и менеджеров прошла модернизация и мы можем конкурировать в том числе на металлургическом рынке. Но при этом надо быть готовыми к тому, что проблема примет затяжной характер и не решится скоро. Поэтому мы должны поддерживать малый и средний бизнес, а если есть какие-то инновационные проекты, то реализовывать их. Прорывные идеи есть и в других плоскостях.

Ранее вы предложили проанализировать Стратегию-2020 на уровне региона и внести в нее ряд изменений. Что конкретно вас в ней не устраивает?

Мне всегда казалось, что в этом документе, как говорится, много воды. Но я очень глубоко изучил Стратегию, и уже скоро мы выходим на заседание Законодательного Собрания Челябинской области с уже актуализированной Стратегией, проект которой сейчас обсуждается в парламентских комитетах с привлечением экспертов. Главное новшество заключается в том, что четко определены пути развития региона, наши действия на современные экономические и политические вызовы в текущем периоде. Мы выделили наши сильные стороны, обозначили слабые, чтобы понимать, как действовать в условиях дефицита ресурсов. Два месяца шло широкое обсуждение проекта Стратегии, чтобы каждый, кому она небезразлична смог сказать: «Да, я принимал участие в ее разработке!». Это нужно в первую очередь для того, чтобы появилось ощущение сопричастности, чтобы все участники процесса были в дальнейшем заинтересованы в реализации конкретных планов. Стратегия должна стать не красивой бумажкой, а живым документом. И поскольку жизнь не стоит на месте, то в дальнейшем в него потребуется вносить соответствующие коррективы. Это как в бизнесе – кто сумеет быстро адаптироваться к изменившимся условиям, тот и выживет.

Если говорить не о текущих планах, а о долгосрочных целевых программах и проектах, доставшихся вам, скажем так, по наследству, то будут ли они пересмотрены?

Ранее принятые программы, по сути, все логичны, критиковать их не за что. Конечно, они принимались в другом периоде, поэтому их надо выполнять с учетом непростых экономических реалий. Например, в сельском хозяйстве у нас есть несколько проблемных активов, но задачи по поддержке агропрома, которые перед собой ставила область, решаются. На мой взгляд, следует поддерживать высокотехнологичные сельхозпроизводства, поскольку потенциал здесь большой. То есть проекты мы реализуем, но с некоторой корректировкой. Например, я считаю, что сейчас надо более осторожно предоставлять областные гарантии. В жилищном строительстве надо вводить три миллиона квадратных метров в год. Задачу поставить можно, но где найти инвесторов – большой вопрос. Возможности, насколько я понимаю, есть.

Представители крупного бизнеса Южного Урала отмечают, что инвесторы готовы вкладывать средства в регион. Но не всегда муниципалитеты проявляют открытость и идут навстречу.

Да, есть элементы подхода «пущу – не пущу, разрешу – не разрешу», но я надеюсь, что это не более чем недомыслие. Ничего другого я усматривать не хочу. Возможно, некоторые местные руководители считают, что их надо попросить, посидеть у них в приемных. Но это они должны просить инвесторов и потом говорить им спасибо за то, что те пришли. И создать им самые комфортные условия для работы на территории.

После поездок по территориям, как вы считаете, есть ли взаимопонимание между губернатором и руководителями муниципалитетов?

До сих пор я не сталкивался с тем, что кто-то из глав не выполнил данные ему поручения. Возможно, потому, что я пока мало давал поручений. Я вообще их очень аккуратно даю и всякий раз смотрю – есть ли у муниципалитета соответствующие ресурсы для исполнения. Нерешаемых задач я не ставлю. Зачем фантазировать? Мне кажется, мы если не со всеми, то с большей частью глав найдем взаимопонимание. Другой вопрос, что у них не всегда хватает компетентности, специальных знаний. Но могу сказать: во всех территориях, которые я посетил, мне повезло – руководители там профессиональные, им нравится работа. Если человек чувствует себя хозяином в муниципалитете, то ничего плохого в этом нет, лишь бы работал во благо людей, чувствовал ответственность за них. Владимир Путин недавно как-то напомнил, что источником власти является народ. В маленьких муниципальных образованиях это особенно заметно – там народ с глав спрашивает сполна, потому что все на виду.

Недавно мы разговаривали с Александром Хлопониным (полпред президента в СКФО, – прим. ред.) о том, как он относится к назначаемости и выборности глав муниципалитетов во вверенном ему Северо-Кавказском федеральном округе. Он как бывший руководитель в бизнесе высказал интересную мысль о том, что глав стоит назначать, но давать им вместе с полнотой ответственности и полномочия. Сейчас вообще реформа местного самоуправления – тема актуальная. Какое у вас видение по этому вопросу?

Вы хороший пример привели с Хлопониным. Я бы сказал, исходя из собственной практики управления, следующее. Если бы люди на местах были мною назначены, я бы за них чувствовал ответственность. Если, скажем, меня избрали, то я подберу свою команду и на уровне муниципалитетов, назначив их с учетом профессиональных и человеческих качеств. В этом случае управляемость лучше. И я бы нес ответственность за таких руководителей, старался организовать для них учебу, и так далее. Мне вообще свойственно делегировать полномочия. Но в тех, кто ими наделяется, я должен быть уверен. Избирать, на мой взгляд, надо руководителей крупного масштаба, регионального уровня, чтобы они затем уже сами формировали команду.

Опять же в общественной повестке нередко звучит тема объединения муниципальных образований. Этот вопрос требует рассмотрения, есть какие-то понятные и логичные решения. Но при условии, что люди понимают, что и зачем мы делаем, что это улучшит качество жизни. Но и сейчас ничто нам не мешает принимать решения, где одна улица – граница двух муниципалитетов, надо вместе решить, что тут мы поставим садик. Пусть он будет один, но заполненный.

Я в любом случае буду работать в соответствии с ним. И если он будет принят в предлагаемой сейчас редакции, которая предполагает двухуровневую систему управления, то изменения коснутся и Челябинска, и Магнитогорска, и других городов нашей области.

В Челябинской области большинство муниципалитетов держатся за счет градообразующих предприятий, многие из которых уже уведомили работников о предстоящих сокращениях в связи с экономической ситуацией. Понятно, что это скажется и на репутации областной власти. Есть ли взаимопонимание с крупными собственниками?

Сокращения зачастую носят и объективный характер. Понимание есть, мы с этой точки зрения еще благополучный регион. Мы вошли в год с 1,4 % зарегистрированной безработицы в целом по области. Мы бы хотели, чтобы сокращения не становились для нас неожиданностью. Мы должны к ним подготовиться, создать новые рабочие места совместно с бизнес-сообществом. Зачастую сокращений общими усилиями можно и не допустить. Если говорить не о крупных предприятиях, а о малом и среднем бизнесе, то властным структурам бывает достаточно принять элементарные решения по его поддержке, чтобы сохранить предприятия и обеспечить занятость. Единственное, что мы не только просим, но и требуем от бизнеса – это социальная ответственность. Ну и, конечно, прозрачность. Потрясения никому не нужны. И я ни разу не столкнулся с пренебрежительным отношением к этим вопросам со стороны предпринимательского сообщества, собственников. Все относятся с пониманием и не только заявляют о социальной ответственности, но и многое делают.

И как отреагировали бизнесмены на инициативу введения моратория на предоставление государственных гарантий?

С пониманием.

Борис Александрович, Челябинская область – промышленный регион, и вопрос защиты окружающей среды для нее весьма актуален. В общественном сознании регион остается крайне неблагоприятным с точки зрения экологии. Есть ли в области проекты, направленные на изменение ситуации?

Конечно, есть, и мы продолжаем заниматься всеми предприятиями, которые считаются основными источниками загрязнения. Реализуем в том числе программы приведения выбросов в окружающую среду в соответствие с нормативами. Кроме того, надо, чтобы эта работа была явной, публичной, а общественность видела результаты. Кстати, экология во многом тоже сфера ответственности бизнеса, и его представители это прекрасно осознают. Я сейчас не являюсь генеральным директором ММК, но готов заявить, что экологическая обстановка улучшается с каждым годом. Как житель Магнитки я помню, что было раньше и вижу, что есть сейчас. Знаю, какие средства потрачены на защиту окружающей среды предприятиями региона. Да, программы есть, но путь предстоит длинный – надо идти вперед. И не политизировать эту тему, не выискивать в ней негатив. Проблемы надо признавать и решать. Самое «простое» решение – остановить предприятия. Тогда станет чисто-чисто. Только вдыхать чистый воздух будет некому. Для меня совершенно очевидно, что собственники предприятий не игнорируют экологические вопросы. Тем более, что законы в этой сфере, вступающие в силу со следующего года, таковы, что даже не захочешь – будешь делать. А еще надо слушать и слышать друг друга, чтобы не делать из этой проблемы политическую.

Схожая ситуация проявляется и в крымском вопросе. Кстати, в Свердловской области ваш коллега Евгений Куйвашев уже создал комиссию по оказанию помощи Крыму. В Челябинской области подобная деятельность планируется?

Я очень молодой исполняющий обязанности губернатора и пока создавать такие комиссии не умею. Тем не менее испытал огромное воодушевление, когда Владимир Владимирович Путин выступал по этому вопросу. У меня, кстати, бабушка похоронена в Керчи. Волеизъявление народа бесспорно, значит, надо делать так, как сказали люди. Челябинцы свое мнение высказали. Первый раз на митинг в поддержку вхождения Крыма и Севастополя в состав России пришло 15 тысяч, во второй – 80 тысяч. И никто никого не заставлял – просто объявили, где и что. Я такого единения просто не помню. Очень приятно, что мы все почувствовали себя россиянами. Может быть, мы не сделали того, что Куйвашев, но челябинцы реально показали, как серьезно поддерживаем президента по поводу Крыма.

Сложившаяся геополитическая ситуация в мире, связанная с Украиной, однозначно отразится на темпах привлечения инвестиций в страну. Как это отразится на регионах, в том числе на индустриальной Челябинской области, с точки зрения экономики?

В некотором периоде последние события отразятся на инвестиционном климате, ясно, что наш регион не станет исключением. Но наш основной инвестор здесь, и он российский. Кроме того, надо надеяться на лучшее, но готовиться к худшему. Политическая пена осядет, все вернется на круги своя. Для России не могло быть другого политического решения по Крыму. Мы сориентированы на юго-восточный регион, ищем там партнеров, инвесторов, в том числе внешних. Но, повторяю, наши основные инвесторы – здесь. Мы должны создать условия, которые позволят им чувствовать себя защищенными.

Борис Александрович, как далось вашей семье решение о переезде в Челябинск?

Нормально далось. Дети выросли, и всей моей семье понятно, что новая задача, стоящая сегодня передо мной – масштабная, интересная, меня в этом плане все поддержали.

А вы вообще прислушиваетесь к мнению родных, семьи?

Конечно. Я всегда спрошу их, внимательно выслушаю. И сделаю по-своему. Кстати, с общественными организациями я так поступать не буду.

В хоккей играете?

Нет.

Вас недавно пригласили возглавить в статусе почетного президента хоккейный клуб «Трактор». Я знаю, что это такая традиция в Челябинске. Кроме того, знаю, что вы исторически тепло относитесь к магнитогорскому хоккейному клубу.

Есть у меня одно качество: я когда-чем-то занимаюсь, то занимаюсь серьезно. По поводу «Трактора» – да, я признал эту традицию, почетно быть президентом этого клуба. Сейчас занимаемся им – начинаем кадры формировать, поднимать бюджет. Будем заниматься развитием детского хоккея, это гораздо важнее. Считаю, что местные клубы должны формироваться спортсменами, выращенными и воспитанными на родной земле. Потому что у них есть чувство патриотизма. Им будет стыдно плохо играть, потому что на трибунах люди, которые их знают. Это нельзя сбрасывать со счетов. Надо по такому пути выстраивать историю и «Трактора», и «Металлурга», да и вообще российского хоккея. Я не специалист, но мне было очень обидно, когда наши звезды, играющие во всем мире, сделали на Олимпиаде то, что сделали. Звезды и команда – вещи разные, это надо понимать. Должно быть чувство внутренней ответственности. Бизнес, например, живет, пока его любит тот, кто им владеет. Так и в спорте: любишь свою команду – и она развивается. «Трактору» я бы пожелал вернуть свою славную историю и в следующем сезоне проявить себя как топовая команда. А потенциал у нее есть. И еще желаю, чтобы мальчишки, которые сегодня играют в хоккей, говорили: «Хочу играть за «Трактор»!

А «Металлургу», наверное, можно пожелать не расслабляться?

Ему в этом году – стать чемпионом! Потому что в будущем году, поскольку мы начали серьезно заниматься «Трактором», у него этого может и не получиться.