Через инновации — к технологическому лидерству

Какие рычаги могут быть задействованы для реального, а не на словах, технологического прорыва страны? Что может стать решающим стимулом для вовлечения в процесс «новой индустриализации» действующих экономических субъектов? Наш собеседник сегодня — Александр Смекалин, директор Ассоциации инновационных регионов России (АИРР), объединяющей лидеров в области научно-технологического развития.

— Что для вас означает технологическое лидерство и почему нам недостаточно хотя бы добиться суверенитета в текущем моменте?

Давайте начнем с терминологии. Технологическое лидерство — это разработка отечественных технологий для последующего создания продукции с использованием таких технологий, национальный контроль над критическими технологиями и экспорт конкурентоспособной высокотехнологичной продукции. Так говорится в новом Законе о технологической политике Российской Федерации. Технологический суверенитет — это первый шаг. Он позволяет нам не зависеть от внешних поставок и санкционного давления. Но лидерство — это гораздо больше. Это способность не просто производить самим, а находить такие решения, которые будут востребованы на глобальном рынке.

Ключевая задача — создавать то, что еще не имеет аналогов, формировать уникальные рыночные ниши, задавать новые технологические тренды и управлять технологической повесткой. Такой подход не только укрепляет устойчивость нашей экономики, но и повышает интерес к сотрудничеству со стороны других стран. Тем более сегодня скорость технологических изменений в мире многократно выше, чем 100, 50 или 30 лет назад. Это требует от нас наращивания темпов собственных разработок.

— В таком контексте критически важный вопрос — а мы не опоздали?

Хочу обратиться к истории ПМЭФ, который является ключевой публичной площадкой для обсуждения вопросов экономического и технологического развития. В 2022 году одной из сквозных тем форума стали итоги 30-летней инновационной политики России. ВШЭ совместно с компанией «Иннопрактика» представили итоги своего исследования, где говорится, что основное развитие началось с середины 2000-х. Тогда при поддержке государства начали создаваться институты развития, инжиниринговые центры и появилось представление об экосистеме инноваций. Это дало толчок для новых отраслей российской экономики — от современной фармацевтики и композитных материалов до беспилотных систем. В некоторых направлениях мы достигли серьезных успехов, но в ряде технологий, например, машиностроении или микроэлектронике сильное отставание сохраняется. Причем первые десять лет нашего века описываются как период «завышенных ожиданий», далее наступило десятилетие «избавления от иллюзий». Следуя этой логике, наше время — период «преодоления недостатков», исходя из кривой Гартнера, которую авторы взяли в качестве аналогии.

Среди основных проблем в исследовании на тот момент были отмечены разрыв между разработкой и коммерциализацией, а также отсутствие целостной системы управления инновациями. Мы сделали похожие выводы на основе своей Региональной шкалы развития инноваций (I-Scale) за 2024 год, где проанализировали эффективность использования всего комплекса существующей инновационной инфраструктуры в стране — это технопарки, ОЭЗ, НОЦ и кампусы мирового уровня и т. д. Итог на сегодняшний день такой: созданная инфраструктура помогает проектам на старте, но у нас нет последующих механизмов поддержки внедрения разработок на выходе из этой инфраструктуры — это как раз разрыв между разработкой и коммерциализацией.

Если говорить об АИРР, то она образована 15 лет назад, в период наибольшей активности по созданию инновационной инфраструктуры. Сейчас объединяем 19 регионов, которые совместно находят решения для технологического и экономического развития, вывода разработок на уровень производства, обеспечения спроса на продукцию, эффективной коммуникации исследователей, бизнеса и государства.

Отвечая на ваш вопрос, скажу — нет, мы не опоздали. За последние десятилетия была сформирована масштабная инфраструктура. Сейчас мы должны синхронизировать работы элементов этой системы и направить ее на решение конкретной задачи: повысить эффективность отдачи от инвестированных средств — как государственных, так и частных. Мы уже прошли этап подготовки, теперь время превращать возможности в результаты. К тому же у нас есть направления, в которых Россия признана мировым лидером — это ядерные технологии, новые материалы, мощнейшие лазерные комплексы, биотехнологии, инновации в медицине и онкологии, космическая отрасль, а теперь и беспилотные системы. Примеры?

В наукограде Кольцово Новосибирской области завершается строительство Центра коллективного пользования «Сибирский кольцевой источник фотонов». В Димитровграде Ульяновской области «Росатом» реализует уникальный проект — Многоцелевой быстрый исследовательский реактор (МБИР) на быстрых нейтронах четвертого поколения. В Дубне Московской области в Объединенном институте ядерных исследований проводятся фундаментальные и прикладные исследования в области ядерной физики. Особая экономическая зона технико-внедренческого типа «Иннополис» в Республике Татарстан — это развитая инфраструктура международного класса, которая создает условия для реализации проектов в области информационных технологий, нано-, био-, медицинских технологий. Инновационный проект в области атомной энергетики «Прорыв» реализуется в Северске Томской области, он предусматривает создание новой технологической платформы с замкнутым ядерным топливным циклом. Завод по производству радиофармацевтических препаратов в Обнинске Калужской области по завершении строительства станет крупнейшим в Европе производством радиофармацевтических препаратов.

Все это подтверждает, что мы уверенно движемся в верном направлении.

— Если бы этих проектов было достаточно, тогда бы мы не говорили о задаче достигнуть технологического лидерства. Так какие инновации смогут нас продвинуть вперед?

Если позволите, я бы немного переформулировал ваш вопрос — какие инновации нам необходимы, чтобы двигаться вперед? Действительно, сегодня при наличии наших успешных направлений и масштабности созданной инфраструктуры (технопарков, кластеров, исследовательских центров) ключевая проблема — в отсутствии четкого запроса на инновации. У нас все еще слабо выстроена система постановки задач. Государство живет по своим приоритетам, бизнес по своим, наука по третьим. Нужен общий вектор, устойчивая связь между потребностями отраслей и научно-технологическими разработками. Без системного запроса инфраструктура оказывается сама по себе, как будто создает инновации в вакууме. А ведь именно крупные корпорации и государство должны формировать основной спрос на инновации. Год назад был сделан очень важный шаг в этом направлении, сформулированы приоритетные направления научно-технологического развития и важнейшие наукоемкие технологии для ускоренного внедрения в экономику страны. Указ подписан президентом.

Поэтому двигать вперед нас будут именно те инновации, которые рождены в ответ на реальные задачи — отраслевые и национальные, которые интегрированы в производственные цепочки, поддержаны инвестициями и доведены до внедрения. Здесь важна ответственность — со стороны государства, науки и бизнеса — за конечный результат, на каждом этапе. И, безусловно, конкуренция: без нее невозможно добиться высокого качества решений и технологической зрелости. Мы должны активнее вовлекать в процесс инновационного развития бизнес и создавать конкурентную среду для поиска эффективных решений.

Кстати, пандемия показала много хороших примеров такого взаимодействия. Тогда бизнес оперативно включился в работу, часто действуя быстрее, чем государство. То же самое мы видим сегодня в беспилотных технологиях — частные компании демонстрируют зрелость и способность предлагать эффективные решения в сжатые сроки. Все это показывает, что при правильно сформулированной задаче бизнес готов брать на себя ответственность и быстро находить работающие решения.

— Давайте резюмируем, что нужно сделать в ближайшие годы, чтобы перейти от догоняющей позиции к лидерской?

Во-первых, традиционная проблема, которая сегодня имеет критическое значение — преодолеть разрыв между разработкой и внедрением. Да, сейчас ряд крупных корпораций развивают собственную научно-исследовательскую базу, занимаются внедрением разработок, но говорить о массовости и значительных экономических эффектах этого процесса в рамках государства пока преждевременно.

В этом контексте стоит отметить, что сегодня усиливается роль прикладной и отраслевой науки: многие программы поддержки НИОКРов переходят в ведение Минпромторга. Это логично с точки зрения технологического эффекта. Однако важно не забывать о фундаментальной науке, на базе которой впоследствии строится все остальное. Нельзя допустить, чтобы этот баланс был нарушен — без фундаментальных исследований невозможно построить устойчивую платформу для будущих технологических прорывов.

Во-вторых, обеспечить спрос на инновационную продукцию и внедрение ее в реальный сектор экономики, об этом мы говорили чуть раньше. Мы хорошо научились выращивать стартапы. Однако эти усилия и вложения не всегда приводят к последующему внедрению и получению экономических эффектов. В том числе по причине трудностей выхода на рынок из-за отсутствия стабильного спроса в связи с ограничениями по ГОСТам и ТУ на закупку инновационной продукции для крупных госкорпораций и компаний с госучастием. Причина банальна — «чиновники» не готовы брать на себя ответственность за внедрение инновационных решений.

В-третьих, кадры решают все. Об этом много говорят, и действительно многое делается. Строятся кампусы мирового уровня, создаются передовые инженерные школы, реализуются образовательные треки, ориентированные на кадровый рынок и запросы реального сектора экономики. Но ключевой вызов — не только вырастить специалистов, но и удержать их в регионах. Мы видим устойчивую тенденцию оттока талантов в Москву и крупные агломерации, в то время как в регионах решаются прикладные, в том числе научные и технологические задачи. Удержание интеллектуального и инженерного потенциала на местах — это вызов, с которым сталкиваются почти все регионы страны.

— Что станет решающим фактором успеха в ближайшие 5 – 10 лет?

Я думаю, это системность и удержание курса. Не просто создание инфраструктуры, а постановка задач, концентрация целей, выстраивание ответственности. Мы должны научиться работать с горизонтом хотя бы 10 – 20 лет. Те задачи, которые сегодня сформулированы на уровне президента, — это стратегические ориентиры. И крайне важно не свернуть с этого пути, даже если поначалу будет сложно. И как я говорил выше — вовлечение, то есть государство должно не только финансировать разработки, но и уметь формулировать запрос для бизнеса, вовлекая частный сектор в достижение национальных приоритетов, активнее обращаться к бизнесу за решением конкретных задач. Надо выстраивать это взаимодействие.

Несколько лет назад российский ученый, стоявший у истоков инновационной политики страны, Иван Михайлович Бортник (основатель Фонда содействия инновациям, а также нашей Ассоциации) в одном из интервью сказал, что пока в России недостаточно хороших примеров взаимодействия науки и промышленности, но улучшать ситуацию за счет государства также неправильно. То, что касается фундаментальной науки или оборонной промышленности, — это прерогатива государства, в «гражданской» и прикладной науке лидирующая роль должна быть за промышленностью и крупными корпорациями. Ассоциация продвигает такую логику и по сей день, в том числе помогая выстраивать эффективные коммуникации между регионами, бизнесом, наукой и государством в сфере разработки и внедрения инноваций, вырабатывая консолидированные решения. Голос одного может затеряться, позицию 19 инновационных регионов, безусловно, услышат».

 

Автор: Надежда Плотникова
Фото: АИРР